4.9. Палестина: Иерусалим. 1670.

На илл. слева представлен символический вид Иерусалима в христианском сознании 17 века: A. Замок [дворец паши, где остановился Полозов]; B, C, D. Купола и колокольня Храма Гроба Господня; E. Минареты турецких мечетей; F. Муэдзины, призывающие мусульман в мечети; G. Дамасские ворота; H. Место, где Иеремия создал свой «Плач»; I. Гробницы царей Израиля; K. Мечеть в честь цирюльника Магомета, почитаемого среди турок святым.

Справа же мы видим картину, близкую к той, которую реально увидел Полозов.

Из Наблуса Полозов за день дошёл до Иерусалима и там каким-то образом устроился жить «на дворе» у местного паши Мусы (судя по такому выражению, вряд ли речь идёт о каком-нибудь постоялом заведении, принадлежащем паше, хотя у того было немало недвижимости; видимо, наш герой жил во дворце или при дворце Пилата, где тогда располагалась резиденция паши). Муса Паша ибн Хасан Ридван, как сообщает английская Википедия, управлял Газой, Иерусалимом и Наблусом с 1663 до конца 1670-х гг. Будучи по природе миролюбивым, хотя и импульсивным, он вынужден был жёстко притеснять местных евреев и христиан, памятуя о судьбе брата, Гусейна Паши, который перед ним был смещён с этого поста, заключён в тюрьму и казнён оттоманскими властями за излишние послабления неверным.

Иерусалим, вид с востока. Гравюра по рис. К. Бруина ок. 1681 г. из кн.: Voyages de Corneille Le Brun au Levant, c'est-a-dire, dans les principaux endroits de l'Asie mineure... Vol. II (1732), p. 238/239 [153].

Цифрами обозначены: 1. Местечко Силоам. 2. Гора Злого Совещания у Каиафы. 3. Дом Симеона. 4. Церковь Св. Духа на г. Сион. 5. Ворота Давида. 6. Церковь Св. Иакова. 7. Церковь Св. Иоанна, обращённая в мечеть. 8. Дворцовая башня. 9. Церковь Св. Петра. 10. Храм Гроба Господня. 11. Башня Кади (Дворец Правосудия). 12. Церковь Введения во храм. 13. Башня храма Гроба Господня. 14. Дворец Соломона. 15. Башня дворца Пилата. 16. Церковь Св. Иоанна на горе, обращённая в мечеть. 17. Башня Симона Фарисея. 18. Дом Св. Анны. 19. Башня овечьей купальни в Вифезде. 20. Золотые ворота. 21. Ворота Св. Стефана. 22. Ворота Ирода. 23. Церковь Св. Самуила. 24. Дамасские ворота. 25. Масличная гора.

План Иерусалима. Анон. гравюра по рис. George Sandys 1610-х гг. из его кн.: Relation of a Journey begun An Dom. 1610 ..., 2nd edition, 1621, Lib. 3, p. 158 [447] (север тут справа, см. изобр. компаса)

1. Яффские ворота; 2. Пизанский замок (он же Иерусалимский, а у Полозова — дом Давидов); 3. монастырь францисканцев; 4. Храм Гроба Господня; 5. мечеть, бывшая церковь на месте дома Зеведея; 6. железные ворота; 7. церковь св. Марка на месте его дома; 8. храм на месте дома св. Фомы; 9. церковь св.Иакова; 10. церковь Ангелов на месте дворца первосвященника Анны; 11. ворота Давида; 12. церковь Спасителя на месте дворца Каиафы; 13. мечеть на месте добротного здания, где была Тайная вечеря; 14. место выноса тела Богородицы; 15. место слёзного раскаяния Петра; 16. колодец Силоам; 17. колодец Богородицы; 18. ворота таможни; 19. церковь Очищения Богоматери, превращённая в мечеть; 20. двор Соломонова дворца; 21. мечеть на месте дворца Соломона; 22. Золотые ворота; 23. ворота св. Стефана; 24. церковь Анны, ныне мечеть; 25. колодец Вифезды; 26. место дворца Пилата; 27. место, где по преданию стоял дворец Ирода; 28. арка Пилата; 29. церковь Плача (?) Богородицы; 30. место встречи Симона Кириянина; 31—33. жилища богатого обжоры, фарисея и Вероники; 34. ворота Суда; 35. Ефраимовы ворота; 36. базар; А — граница Старого города.

Тем не менее рисковый и крепкий в вере Полозов не отступился от данного в Куршунлу обета — а между тем, если в запрещённом месте мусульмане обнаруживали явного или переодетого христианина, то обычной практикой было поставить его перед выбором: либо принимай ислам, обрезайся, либо иди на костёр. Что выбрал бы Полозов, понятно, если вспомним, за что его приговорили к смерти 10 лет назад.

Он тайком ходил в Храм Гроба Господня (на панораме Бруина и на плане Сэндиса видно, что это не слишком далеко от дворца паши) и встретил там Великую субботу, которая в 1670 году пришлась на 2 апреля по старому стилю (12 апреля по новому). Колоколов, правда, в Иерусалиме не было (мусульманский город, что вы хотите), и вместо этого били в доски: «Во святую и великую соботу за 5 часов до нощи прежде ударяют в било деревянное и в железное в великом олтаре, и клеплют с полчаса, а людие вси входят в великий пяток и заперты бывают в церкви и до пасхи Христовы»*.

________________

* «Повесть и сказание о похождении во Иерусалим и во Царьград Троицкого Сергиева монастыря черного диакона Ионы по реклому Маленького. 1649—1652 гг.» Под ред. С. О. Долгова. Православный палестинский сборник, вып. 42 (т. 14, вып. 3), 1895, с. 25 [http://rapidshare.com/files/170570893/PPS_42_1895.pdf].

Гравюры из кн.: Thomas Wallace Knox. Backsheesh!, or Life and Adventures in the Orient..., 1875 [491, 489, 490]

Храм Гроба Господня, в который с таким риском шёл и дошёл Полозов, был, по правде сказать, такой же фальшивкой, или, если сказать дипломатичнее, — символом, как и все прочие реликвии, которым доверчиво поклонялся наш герой в Св. земле. Мало достоверности было в скале Голгофы, несомненным артефактом, и не первым по счёту, был Св. гроб (да и менее всего мог Иисус быть погребён в этом месте, в 42 м от холма Распятия), и т. д. и т. п., а сам Храм, если считать только его катастрофические и даже полные разрушения людьми и стихиями и глобальные перестройки, был уже шестым по счёту христианским сооружением на этом месте (правда, ему довелось побыть и мечетью), а построен был изначально на месте и отчасти из материала римского храма Венеры. (В наши дни паломники ходят уже по седьмому храму, если не по седьмому с половиной.) Это довольно острая, спорная и увлекательная тема, и по значимости Храма в глазах нашего героя она заслуживает рассказа в рамках нашей истории, поэтому я уделил ей место, но не здесь, а в отдельной выноске: всё же Полозов-то ничего об этом не знал, да и материал вышел слишком большим по объёму.

А здесь я расскажу о Храме в том виде, каким наиболее вероятно он предстал Полозову в 1670 году, и о тех реликвиях и обрядах, которые он там мог наблюдать.

C начала 17 в. в Храме стали делать для богатых паломников модели-шкатулки Храма (с такой модели, привезённой не раз цитированным здесь А. Сухановым, был построен Новоиерусалимский храм под Москвой). Нам же эти модели помогут представить замысловатое устройство главной святыни Иерусалима (только не подумайте, конечно, что модель с лондонского аукциона воссоздаёт реальную внешнюю отделку Храма):

Справа от входа Полозов мог видеть гробницы королей крестоносцев, при которых почти шесть веков назад и был построен этот шестой Храм Гроба Господня (в 1808 гробницы пострадали при большом пожаре в Храме и были, как подозревали католики, под этим предлогом окончательно истреблены православным духовенством в пику латинянам; с 1810 их в Храме нет, но православные показывают одну из них, отреставрированную, в своём музее).

За гробницами крутая лестница вела на Лобное место (туда входили босиком). Прямо лежал Камень помазания, на котором умастили и спеленали тело Иисуса, за ним, отделённое высоким рядом скамей (сейчас тут глухая стена, размежевавшая владения враждующих конфессий), открывалось обширное пространство хоров с пупом земным в центре.

А налево открывался вид в главную часть храма — величественную трёхъярусную ротонду с открытым в центре коническим куполом (его окно в небо около 9—10 м диаметром было лишь затянуто медной сеткой от птиц), под которым стояла Кувуклия или Эдикул — украшенное мозаичной иконописью сооружение, заключавшее в себе Св. Гроб, куда также входили босиком. «А в дверех гроба Христова поставлены были столбцы, якобы притолоки, мрамору синего с пестринами белыми, испестрено чудным строением. И те столбцы попорчены, исколупаны от людей приходящих; емлют <берут. — Е. Ш.> тайно на благословение»*. Всё это очень отчётливо, наглядно (и аутентично!) представлено на рисунках Сэндиса, Бруина и Майера.

______________

* Проскинитарий Арсения Суханова: 1649–1653 гг. Ред. и предисл. Н. И. Ивановского. Православный палестинский сборник, вып. 21 (т. 7, вып. 3), 1889, с. 148 [https://rapidshare.com/files/17516973/PPS_21_1889.pdf]

Наверняка подметил Полозов, что из окон, выходящих в купол Ротонды, заглядывают вниз (а может, и озорничают: кидают нечто неприличное) женские лица. Уже без малого пять веков над храмом, в бывших покоях латинского патриарха между двумя куполами храма, жила семья шейхов из рода Алевидов, и в Ротонду выходил гарем хозяина (это ещё и два века потом продолжалось, пока не достигли согласия заложить хотя бы окна). Глазеть на впечатляющую церемонию чуда св. огня, равно как и безобразничать по мелочам было у жён шейха давним обычаем*.

______________

* Архимандрит Никодим (Ротов). История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме [http://www.rusdm.ru/history.php?item=10]

В этом важном, если не главном, месте своего паломничества Полозов стал свидетелем чуда схождения благодатного, как сейчас деликатно выражаются, а в тогдашних терминах и того выше, — святого огня: специфическое православное явление, прерогатива греческого патриарха (при Полозове патриархом был известный антилатинист Досифей, только что занявший этот пост в 27 лет и одним из первых значимых деяний в этом сане разрешивший Алексею Михайловичу второй брак на Нарышкиной, без чего не было бы у нас Петра I, а с тем и вся история пошла бы совсем иначе; патриаршии резиденции всех конфессий, кроме армянской, были вообще-то далеко: греческая в Константинополе, фряжская в Риме, в Иерусалиме же их представляли простые епископы, — но на Пасху в Храм Гроба Господня обычно приезжали все патриархи и митрополиты, так что Полозов вполне мог их видеть). Чудо произвело на Полозова очень сильное впечатление. А вот о предваряющей обряд церемонии Полозов деликатно умалчивает, хотя, наверное, он бы во многом согласился с англичанином, записавшим свои впечатления от неё 27 лет спустя: «Подойдя к храму Гроба Господня, мы нашли его набитым многолюдной и исступлённой толпою, поднявшею страшный шум, отнюдь не подобающий сему священному месту, и более клонящийся к вакханалии, нежели к христианству. /.../

Они начали своё бесчинство с кружения вокруг Святого Гроба, со всею своею мощию и быстротою, восклицая на бегу: — Хайа! — что означает: се, он, или се, оно: выражение, которым они утверждают истину христианской религии. После того как они сими умопомрачительными кружениями и возгласами заморочили свои головы, и воспламенили своё безрассудство, они начали выделывать самые шутовские трюки и кульбиты, в тысячах видов [p. 128:] безумств. То они волочили один другого по полу вокруг гробницы; то усаживались друг другу на закорки и в таком виде маршировали по кругу; то схватывали мужчин пятами кверху и тащили их там столь бесстыдным образом, что выставлялась их нагота; то кувыркались вокруг гробницы, как трюкачи на сцене. /.../

В сих бурных и неистовых забавах они упражнялись с полудня до четырёх часов: причиной сей затяжки был спор с прениями, который разбирал между Греками и Армянами кади; первые претендовали устранить вторых от всякого участия в сем чуде. Обе стороны истратили, как мне сказывали, пять тысяч талеров на сию вздорную распрю; кади в конце концов вынес вердикт, что они должны войти ко Святому Гробу вместе, как было в обычае в прежние времена. Как в четыре часа сей приговор был вынесен, оба народа продолжили свои церемонии»*.

______________

* «Coming to the church of the Holy Sepulcher, we found it crowded with a numerous and distracted mob, making a hideous clamour very unfit for that sacred place, and better becoming bacchanals than christians. Getting with some struggle thro' this crowd, we went up into the gallery on that side of the church next the Latin convent, whence we could discern all that pass'd in this religious frenzy.

They began their disorders by running round the Holy Sepulcher with all their might and swiftness crying out as they went, Huîa! which signifies this is he, or this is it; an expression by which they assert the verity of the Christian religion. After they had by these vertiginous circulations and clamours turn'd their heads and inflam'd their madness, they began to act the most antick tricks and postures, in a thousand shapes of [p. 128:] distraction. Sometimes they dragg'd one another along the floor all round the sepulcher; sometimes they set one man upright on another's shoulders and in this posture march'd round; sometimes they took men with their heels upward, and hurry'd them about in such an undecent manner as to expose their nudities; sometimes they tumbled round the sepulcher after the manner of tumblers on the stage. In a word nothing can be imagin'd more rude or extravagant than what was acted upon this occasion.

In this tumultuous frantick humour they continued from twelve till four of the clock: the reason of which delay was, because of a suit that was then in debate before the cadi, betwixt the Greeks and Armenians; the former endeavouring to exclude the latter from having any share in this miracle. Both parties having expended (as I was inform'd) five thousand dollars between them, in this foolish controversy; the cadi at last gave sentence, that they should enter the holy sepulcher together, as had been usual at former times. Sentence being thus given, at four of the clock both nations went on with their ceremony». (Henry Maundrell. A Journey from Aleppo to Jerusalem, at Easter, A. D. 1697. L, 1810, pp. 127—128 [http://books.google.ru/books?hl=ru&id=pVoKAQAAIAAJ])

Экспансивный колорит в обряд вносили арабы-христиане, о чём преподобный Моундрелл, упрекнём его, умолчал; впрочем, кажется, и многие не из арабов увлекались их задором: «И всего патриарх Паисий мешкал внутри гроба Христа Бога нашего затворясь с полчетверти часа, и отворя двери вышел, держа в обеих руках по пуку свечь горящих. Тут в дверях теснота великая учинилась. Абие <Затем. — Е. Ш.> армянский патриарх ко гробу Христову внутрь пошел. А у нашего патриарха всяк хочет свечу зажечь. Тут же и аз грешный Арсений у патриарха зажег свои свечи прежде всех и пошел прочь. А миряне мнози на меня навалишася, хотяху зажещи от меня свои свечи; и тако своих не зажгли, а мои угасиша. Аз же паки <опять. — Е. Ш.> сквозь народ продрался к патриарху Паисию и паки зажег; и тако ушел в свой алтарь. И тут все митрополиты и иноцы <иноки. — Е. Ш.> от моей свечи возжгоша свои свечи. Патриарх же Паисий от народного утеснения стал на вы-[с. 88:]соком месте, что бывал престол сербский, и тут от него зажигают весь народ, а иной друг от друга зажигает, а не все от патриарха. И тако по всей церкви множество огня; и зык и шум и угнетение и крик немерной; иные же играют, скачут иными всякими образы молодые люди и робята всяких вер, и наши тут же вместе с ними», — отмечает наблюдательный и прямой старец Суханов*. Моундрелл сообщает ещё о важном заключении чуда святого огня, которое, наверное, и Полозов в храме приметил, а может быть, и приобщился к нему. «Выходя из храма, после окончания позорища, мы видели нескольких человек, собравшихся у камня помазания с охапками свечей, зажжённых от святого огня, и занятых обмазыванием льняных отрезов стекающим с фитилей воском; эти отрезы предназначались для саванов: и таково было мнение сих несчастных, что ежели только смогут они обресть блаженство быть погребёнными в пелене, окопчённой сим горним огнём, то сие точно спасёт их от огня адского»**. (Бытовало и поверье, что вечное спасение получит тот, кто первым зажжёт свечку от вынесенного патриархом из Кувуклии святого огня; за эту привилегию в сер. 19 в. платили по 10 тыс. пиастров!***)

______________

* Проскинитарий Арсения Суханова: 1649–1653 гг. Ред. и предисл. Н. И. Ивановского. Православный палестинский сборник, вып. 21 (т. 7, вып. 3), 1889, с. 87–88 [https://rapidshare.com/files/17516973/PPS_21_1889.pdf]

** «Going out of the church, after the rout was over, we saw several people gather'd about the stone of unction, who having got a good store candles, lighted with the holy fire, were employ'd in dawbing pieces of linnen with the wicks of them and the melting wax; which pieces of linnen were design'd for winding-sheets: and 'tis the opinion of these poor people, that if they can but have the happiness to be buried in a shroud smutted with this celestial fire, it will certainly secure them from the flames of hell». (Henry Maundrell. A Journey from Aleppo to Jerusalem, at Easter, A. D. 1697. L, 1810, p. 131 [http://books.google.ru/books?hl=ru&id=pVoKAQAAIAAJ]).

*** «It is said that as much as ten thousand piasters has been paid for the privilege of first receiving the holy fire, which is believed to ensure eternal salvation». (Robert Curzon. Visits to Monasteries in the Levant. L, 1849, p. 213 [http://archive.org/stream/visitstomonaster00curz#page/213/mode/1up]).

Наверное, к общей какофонии добавляли сумбура и турки, по-хозяйски слонявшиеся по храму с табаком и напитками и скабрёзно заговаривавшие с паломницами (думаю, и без толмача понимавшими, о чём речь), — по крайней мере, за 35 лет до того было так*. В наши дни, кстати, такую сценку не воспринимаешь как архаическую; совсем наоборот...

________________

* «...а турки окаяннии пиют ходя табак и шарап и по орапски скверно глаголюще женскому полу, хотяще с ними сквернодействовати» («Житие и хождение в Иерусалим и Египет казанца Василия Яковлева Гагары». Под ред. С. О. Долгова. Православный палестинский сборник, вып. 33 (т. 11, вып. 3), 1891, с. 73 [http://rapidshare.com/files/311758800/PPS_33_1891.pdf]). Гагара, до 40 лет грешивший и с женским, и с мужским полом, и со скотиной, представляется здесь компетентным очевидцем.

Ещё из виденного в храме Полозов описывает две крупные и зловонные «щели адовы», о которых молчат сегодняшние источники, а Василий Гагара пояснял: «...а тою щелию <первой, в описании Полозова. — Е. Ш.> де сходил Господь наш Иисус Христос во ад» и добавлял, что «в той щили шум не велми велик, аки осы шумят»* (вероятно, эти трещины достигали храмовых отхожих мест, чем и объясняется смрад). Нынче вам покажут там сквозь застеклённую рамку в стене лишь другую отмеченную Полозовым расщелину, — ту, где земля треснула над черепом Адама, когда туда капнула кровь Спасителя с креста, или, как выражался уже цитированный паломник Иона, «расселина, еже в распятие Господне в ту расселину из пречистых ребр Христовых изыде кровь и вода»** (а чаша, отмечающая место захоронения Адама, это и есть тот «пуп земли», который показали Полозову в центре храма; только в его время никакой чаши там ещё не было, а имелось лишь некое углубление в полу, отмеченное на рис. К. Бруина 1681 года чем-то вроде невысокого столбика). Святыни были все спрятаны в мрамор: «И так та лавочка самородного камени, на нем же лежало тело Христово, обложена вся белым мрамором, досками, для того, что если бы не было тако оклеено мрамором, ино всё разнесено было бы; понеже на всяко лето и ныне приходят православнии христиане, також и еретицы зовоми, а вси хотят взять на благословение того камени и прочиих святых мест, и приходят целовать с шилами и с долотцами, и тайно колупают; а если б повелено было, ино б толикими леты многими, не токмо ту лавочку, или по-[с. 148:]латку, еже есть гроб Христов, разнесли, но и всю бы гору ту до основания разнесли; також того ради и гора Голгофа вся мраморами оклеяна»***, — отмечал в 1650-х гг. старец Суханов.

________________

* «Житие и хождение в Иерусалим и Египет казанца Василия Яковлева Гагары». Под ред. С. О. Долгова. Православный палестинский сборник, вып. 33 (т. 11, вып. 3), 1891, с. 56 [http://rapidshare.com/files/311758800/PPS_33_1891.pdf].

** «Повесть и сказание о похождении во Иерусалим и во Царьград Троицкого Сергиева монастыря черного диакона Ионы по реклому Маленького. 1649—1652 гг.» Под ред. С. О. Долгова. Православный палестинский сборник, вып. 42 (т. 14, вып. 3), 1895, с. 40 [http://rapidshare.com/files/170570893/PPS_42_1895.pdf].

*** Проскинитарий Арсения Суханова: 1649–1653 гг. Ред. и предисл. Н. И. Ивановского. Православный палестинский сборник, вып. 21 (т. 7, вып. 3), 1889, с. 147–148 [https://rapidshare.com/files/17516973/PPS_21_1889.pdf].

После адовых щелей Полозов поднялся на Голгофу. «Гора Голгофа разделена на два места: что от стены церковной с полудня <юга. — Е. Ш.>, то место называют снятие со креста, а латынею то место называется распятием; на том де месте пригвоздиша Господа ко кресту, [с. 150:] и оттуду со крестом вознесоша и поставиша на Голгофе, идеже и теперь то место Голгофы с краю от великого алтаря, идеже стоял крест, на нем же Христа Бога нашего пригвоздиша; и те оба места мостом <кладкой. — Е. Ш.> помощены, мраморами мелкими разных цветов устроены, узорчато чудно строение; а что называют снятие со креста, того места мост поднят выше, ровно четь малая <ок. 18 см. — Е. Ш.>; а по середке тех мест стоит столп, а по краем три столпа, а все те столпы и стены обиты досками мрамору белого, а верх весь был подписан мусиею <мозаикой. — Е. Ш.> образы чудным строением; а ныне иное закоптело, а иное попортилось. Тут есть двери на полдни <на юг. — Е. Ш.> с Голгофы вон из церкви, и к тем воротам был особной приход по лествице; на верху пред дверьми учинен теремок, сведен сводом чудным строем, резным камением украшен; ныне те двери заделаны; токмо оставлено что был на лествице теремок, и тут ныне учинена церквица римская, службу служат и запирают они ту церквицу на низу. За тем крыльцом учинена церквица; тут де стояла икона пречистыя Богородицы, пред нею же покаяся Мария египетская, егда не пусти ея дух в церковь поклонитися кресту Христову»*.

________________

* Проскинитарий Арсения Суханова: 1649–1653 гг. Ред. и предисл. Н. И. Ивановского. Православный палестинский сборник, вып. 21 (т. 7, вып. 3), 1889, с. 149–150 [https://rapidshare.com/files/17516973/PPS_21_1889.pdf].

Не совсем ясно, был ли Полозов там свидетелем казни учёного мусульманина («велики диака и грамотея») Хадимахмута, уверовавшего во Христа под впечатлением чуда схождения огня*, или просто вставил в свою повесть этот сюжет, довольно традиционный для данного храма и наверняка всякому там рассказываемый. С одной стороны, слишком подробно Полозов описывает эту историю, в том числе и то, чему он явно не мог быть свидетелем (впрочем, молва о неординарном событии могла разнестись по городу); с другой стороны, если бы это был пересказ, то вышло бы, что при Полозове уже действует запрет для мусульман заходить в этот храм, а он ведь там побывал, выдавая себя за турка. За подлинность рассказа Полозова говорит косвенно и то, что ни купец Василий Гагара, наблюдавший это чудо в 1630-х гг., ни старец Суханов, очень подробный рассказчик, при описании этого чуда в 1652 году, ничего подобного не упоминают. А паломник Вас. Григорович-Барский в 1726 году, как будто (точно понять его нарочито архаизированный слог трудно), увязывает сожжение уверовашего знаменитого турка с недавним («не пред многими лети») эпизодом конфликта между армянскими и греческими служителями**, который датируют по-разному, но мне представляется наиболее достоверной дата 1686 г., то есть в 1720-х событие уже стало трансформироваться в мифологию.

______________

* Вообще, странно в конце 17 в. для просвещённого мусульманина так реагировать на это «чудо», секрет которого в исламской литературе был неоднократно описан, начиная с 12 века, а позже подтверждался и причастными христианами (немного химии горючих смесей на основе бальзамового и жасминового масла и серы, немного физики натянутых в сумраке между лампадами тонких проволочек и шёлковых нитей, немного точного расчёта событий по времени плюс тайник в кувуклии — часовне над гробницей Иисуса): см. подробности на сайте http://oneislam.ru/?p=670.

** «... Армени же посрамишася. Видевь же сие единь от знаменитихь Турчинь, велия (рече) вера есть християнская, и верова вь Христа. Абие же от инихь Махометань похищен бист испалень, вь очесехь всего народа, предь церковию» (Н. П. Барсуков. Странствования Василья Григоровича-Барского по святым местам Востока с 1723 по 1747 г. Ч. I, СПб., 1885, с. 312 [http://rapidshare.com/files/136135911/Barsukov_N_P_Stranstvovaniya_Vasiliya_Grigorovicha_Barskogo_1723_1747_01.pdf]).

*** А. Мусин, С. Бычков. Благодатный огонь: миф или реальность? [http://www.golubinski.ru/academia/uspensky/musin.htm]

Открылся Полозов в храме лишь одному местному армянину, и это достойно замечания, потому что характеризует Полозова как человека широких взглядов (или совсем простой души, что, собственно, почти одно и то же). Дело в том, что испокон веков бытующее соперничество разных оттенков, направлений, ересей (называйте как угодно) христианства достигало на святой земле особенно яростного накала, а у Гроба Господня был прямо-таки эпицентр взаимной ненависти (что не мешало, впрочем, высшим иерархам по праздникам хаживать друг к другу в гости на угощение). Греки, армяне, католики, сирийцы, копты и т. д., относились здесь друг к другу не только хуже, чем к мусульманам, евреям и прочим безбожникам, но и, прямо скажем, хуже чем к собакам, пакостили как могли (например, старец Суханов с порицанием рассказывает, что греки нарочно сгноили в своём же монастыре св. Саввы древние греческие, латинские, славянские книги и рукописи лишь от того, что библиотека прежде принадлежала сербам), и кулаки, а то и подручные орудия в ход пускали по любому поводу. (Патриарх одно время выносил из Кувуклии свечи с благодатным огнём в металлическом футляре, чтобы враждебные христиане не могли их повредить или, упаси боже, загасить; известны и снимки пасхи 2002 года, на которых армянский иерарх после стычки с ревнивым греческим патриархом Иринеем несёт благодатный огонь в пучке переломанных свечей*.) Для русского человека «своими» должны были быть только греки; но Полозов и здесь, и до, и после этого не раз повествует о своих доверительных и даже дружеских отношениях и с армянами; да и католиков или иных ни разу не похулил.

______________

* См. http://afaq.narod.ru/3/33.html. Ириней через три года был низложен (первый случай за 20 веков иерусалимского патриархата!), поводом к чему стала тёмная сделка по сдаче в аренду огромного комплекса церковной гостиницы на 200 лет оффшорной фирме. И эти люди оскорбились действом «кощуниц» из Pussy Riot!...

Армянский проводник провёл его по храму, показал Голгофу и, видимо, все остальные храмовые реликвии (а может, и рассказ о сожжённом Хадимахмуте от него же Полозов услышал, если это всё-таки было дело прошлое). Разумеется, армянин не мог не показать Полозову главное место армянской конфессии в Храме — церковь св. Елены (Полозов в рассказе упоминает, что Храм ею выстроен, скорее всего, не зная, что ходит в стенах другого храма, построенного крестоносцами на восемь столетий позже на руинах храма Елены). Детали отделки, представленные на изображениях 19 века (см. в Выноске), Полозов видеть не мог, это новоделы 1810 года и позже, возникшие после опустошительного пожара 1808 года, начавшегося как раз в армянской часовне. Зато при Полозове ещё была уничтоженная тем огнём мозаичная иконопись стен: «...прежде весь храм изукрашен был иконным писанием, из мусии»*.

______________

* Сказание о странствии и путешествии по России, Молдавии, Турции и Святой Земле постриженника Святыя горы Афонския Инока Парфения. Часть IV. М., 1856, с. 21 [http://books.google.ru/books?id=5KAYAAAAYAAJ].

Сейчас на полу церкви св. Елены открыта взорам мозаика с видами природы и церковной архитектуры Армении (возможно, там представлен и Монастырь Стефана Первомученика, который, по одной из версий, Полозов позже мог посетить), но мне так и не удалось найти внятного указания, была ли она открыта во времена Полозова; на картинах же 19 в. она полностью покрыта плитами пола, да и ясно, что страшный пожар 1808 г. она могла пережить лишь под защитой тех же плит.

Наверняка армянский гид показал Полозову и другое важное место, куда ход вёл из церкви св. Елены: расположенную на уровень ниже часовню Обретения Креста, где и ныне показывают окошечко, сквозь которое Елена, разменявшая тогда середину восьмого десятка, по преданию, наблюдала из кресла сверху за раскопками (кресты искали в давно заброшенной водяной цистерне) и кидала землекопам монетки для поощрения рвения.

Рядом со спуском в церковь св. Елены Полозов почтил камень, на котором стражники разделили одежды Христа, а оттуда прошёл в так наз. темницу Иисуса (фактически, более позднее сооружение римского периода; на проходе к нему в этой одной из древнейших частей Храма сохранились и несколько арок на колоннах, возможно, времён Елены, так наз. Аркады св. Девы).

Мог Полозов, ходя среди паломников в великую субботу, наблюдать и такой интересный обычай (впоследствии исчезнувший): «...многие паломники, имея досуг, пометили свои руки принятыми в Иерусалиме означениями. Художники, совершающие это действо, предприемлют такое: имея деревянные штампы любых фигур, коих вы пожелаете, они первым делом их отпечатывают вам на руку угольным порошком; затем берут две весьма тонкие иглы, связанные тесно одна с другою, и часто макая их, как перо, в некие чернила, составленные, как мне сказывали, из пороха и бычьей желчи, наносят ими мелкие наколки вдоль линий отпечатанной фигуры; и затем, омыв сие вином, завершают работу. Оные наколки они выделывают с великой быстротою и ловкостию, и с расчётливостью [p. 101:] и искусством, редко укалывая столь глубоко, чтобы выступила кровь»*.

______________

* «Saturday, March 27. — The next morning nothing extraordinary pass'd; which gave many of the pilgrims leisure to have their arms mark'd with the usual ensigns of Jerusalem. The artists, who undertake the operation, do it in this manner: they have stamps in wood of any figure that you desire, which they first print off upon your arm with powder of charcoal; then taking two very fine needles ty'd close together, and dipping them often, like a pen, in certain ink, compounded, as I was informed, of gunpowder and ox-gall, they make with them small punctures all along the lines of the figure which they have printed; and then washing the part in wine, conclude the work. These punctures they make with great quickness and dexterity, and with scarce [p. 101:] and smart, seldom piercing so deep as to draw blood». (Henry Maundrell. A Journey from Aleppo to Jerusalem, at Easter, A. D. 1697. L, 1810, pp. 100—101 [http://books.google.ru/books?hl=ru&id=pVoKAQAAIAAJ]).

Полозов не пишет, был ли он на главной литургии на следующий день (возможно, не смог без риска разоблачить свою легенду), но если был, то и там ему силушка должна была пригодиться, судя по той сцене, которую наблюдал Суханов: «На литургии причащались многие телу и крови Христовой, и нечестно и неведомо, кто мужы и жены и младенцы друг пред другом давятся; и иные в царские двери угнетахуся; [с. 89:] и митрополит вифлеемский отворотился было с потиром и царские двери затворил, чтобы не дать, понеже безстрашно и нечестно емлют <хватают. — Е. Ш.>, давятся; и они зашумели криком великим с грозами, и пришед назарецкой митрополит к вифлеемскому, велел давать, и вифлеемской в северные двери стал давать, ино и тут давления меж себя: пошли бабы в алтарь, а митрополит, прижався к жертвеннику, подавал, а не знает, кому дает: исповедался, или нет, верной, или неверной, крещен, или не крещен, еретик, или православной; токмо они емлют, а он подает, а неведомо кому; мужи, и жены, и девки, и младенцы, а все из разных мест и из дальних деревень, которые живут с турками вместе и у турков, а церкви и попа у них нет; токмо на пасху приходят в Иерусалим, и тут причащаются; а не знает их никто, токмо называют себя христианами, а иные из-за иорданских пустынь»*.

______________

* Проскинитарий Арсения Суханова: 1649–1653 гг. Ред. и предисл. Н. И. Ивановского. Православный палестинский сборник, вып. 21 (т. 7, вып. 3), 1889, с. 88–89 [https://rapidshare.com/files/17516973/PPS_21_1889.pdf]

Неподалеку от храма, на горе Мории в Иерусалиме рядом с жертвенником Авраама, заключённым в мечеть Купол Скалы*, Полозов побывал у неизвестной в наши дни реликвии (видимо, давно расщипанной вконец верующими) — вечнозелёного неубывающего благословенного дерева Сабек, у которого, по преданию, Аврааму, занесшему нож над сыном, явилась от удовлетворённого Господа овца на замену Иакова. Поскольку этот ветхозаветный сюжет лежит в основе главного мусульманского праздника Курбан-байрам, надо думать, что такому историческому месту придавалась особая важность (а Курбан-байрам в 1670 году, по моим расчётам, выпал примерно на 19 апреля, то есть как раз на те дни, о которых здесь рассказывается).

__________

* Впрочем, полувеком ранее этот жертвенник, как будто, находился под открытым небом (Симеон Лехаци. Путевые заметки. М., 1965, гл. 11, с. 196. Пер. М. О. Дарбинян [http://vostlit.narod.ru/Texts/rus/Lechaci/frametext2.htm]). Возможно, разные конфессии указывали разные камни в качестве этой реликвии.

Поклонился Полозов весьма почтительно и «дому Давида», т. е. иерусалимской цитадели, построенной турками менее полутора веков назад на руинах и фундаментах не раз разрушенного в ходе нашествий главного дворца Ирода, заложенного в 20-х гг. до н. э. Чтобы туда попасть, ему пришлось подкупить стражу «червонным золотым», — может быть, и не одним (видимо, из своих дамасских накоплений); судя по всему, это было обычным делом*. В Османской империи в ту эпоху денежное обращение было не блестящим. Происходила сильная инфляция, подстёгнутая массами золота и серебра, текущими из открытой недавно Америки; вес и проба основной расчётной монеты, серебряного акче, таяли на глазах. Золотые османского чекана (алтуны), появившиеся за два века до описываемого времени, изначально весили ок. 3,5 г, как европейские золотые дукаты, и держались лучше акче, но всё же к 1670-м гг. и похудели на 10%, и проба их упала с 950-й до 800-й и порою даже ниже (русские купцы предупреждали, что «арабские золотые», как их звали, хуже дукатов — сделаны из «зелёного золота»). Алтун стоил на 2—3 коп. дешевле дуката («угорского»), его курс в сер. 17 в. колебался около 94 коп., а серебряных акче на один алтун давали и вовсе сотнями (ок. 250—350)**. Впрочем, Полозов мог рассчитываться со стражниками и дукатами, которые были широко в ходу повсюду, в том числе и на турецких территориях.

___________

* «...в тех воротах сторожа сидят турки, не пустят никого приезжих, а с кого возьмут почесть, с приставом по челобитью пустят», — писал в 1650-х гг. старец Суханов (Проскинитарий Арсения Суханова: 1649–1653 гг. Ред. и предисл. Н. И. Ивановского. Православный палестинский сборник, вып. 21 [т. 7, вып. 3], 1889, с. 135 [https://rapidshare.com/files/17516973/PPS_21_1889.pdf]).

** Сведения И. В. Ширякова, зав. отд. нумизматики Гос. историч. музея (http://staraya-moneta.ru/lib/608/).

Посетил Полозов также (благо под видом турка) недоступное христианам уже более века священное место на горе Сион, от стен Иерусалима «как из лука стрелить»* — могилу Давида, где при халифе Сулеймане в 1524 г. старинный христианский храм, стоявший тут на месте тайной вечери Христа и апостолов, был переделан в мечеть (ныне и мусульманам отплачено той же монетой: после войны с Израилем здесь устроена синагога). Правда, горница Тайной вечери, к которой и мусульмане и иудеи были равнодушны, все эти века стояла, как и сегодня, заброшенная, но доступная совсем рядышком, однако Полозов о ней ничего не упоминает: видимо, никто ему про неё не сказал.

___________

* «Как из лука стрелить» — это в паломнической литературе, кажется, устойчивый оборот, когда речь заходит об иерусалимских расстояниях (например, у Трифона Коробейникова, который, как мы помним, списал своё хождение у Василия Познякова, так говорится в рассказе о доме Давида; у него же есть и про огненную реку, которая протечёт через подземное русло под домом Давидовым в Геенну в день Страшного суда, и та же, что у Полозова, цитата из Писания про этот «великий страх»), но текстуально рассказ Полозова выглядит достаточно самостоятельным, а насчёт подземной реки он даже приводит уникальную подробность о ежегодном испускании ею пламени.

К предыдущему разделу | К оглавлению | К следующему разделу

Высказаться